Щедрый дар Божий » Влияние Италии » Золотой фундамент » Король художников » Радость всем - горе одному » В поисках мира » Возрожденная молодость » Неиссякаемая мощь »

Питер Пауль Рубенс, 1638 1 2 3 4 5 6 7

Частично неразбериху между работами Рубенса и его молодого помощника можно объяснить привычкой Рубенса добавлять свои завершающие, окончательные мазки к уже законченным его учениками работам. Поэтому трудно точно определить, какую часть работы выполнял он сам, а какую доверял помощникам. Невероятная производительность Рубенса вызывала некоторые спекуляции в отношении того, что он якобы лишь разрабатывал композицию картины и добавлял завершающие мазки в конце, и поэтому его мастерскую стали называть уничижительным термином «фабрика». Это малопривлекательное представление о методах работы Рубенса было главным образом заимствовано из письменных воспоминаний одного датского визитера, посетившего дом Рубенса в Антверпене. Он увидел там несколько молодых художников, которые рисовали картины большого размера по наброскам, сделанным мастером. Сам Рубенс в это время работал над картиной, слушал выдержки из какой-то классической книги, беседовал с посетителями и диктовал письмо. Может, Рубенс намеренно демонстрировал гостю свою разносторонность? Вполне вероятно. Если убрать преувеличение, то, вероятно, художник, рисуя, слушал чтеца (из других источников известно, что он часто этим занимался), в эту минуту, возможно, вошел его секретарь с письмами, попросив мастера что-то в них изменить и подписать. Рубенс вел обширную переписку и вполне мог ею заниматься, когда рисовал. Трудно делать какие-то убедительные общие выводы по поводу его метода, основываясь только на одном рассказе очевидца. Из писем самого Рубенса и его комментариев, как и из характера его поздних работ, следует, что он не был доволен такой зависимостью от искусных рук других художников. В период с 1617 по 1622 год, когда его слава, как и число заказов, стремительно росли, он на самом деле попытался организовать что-то вроде «фабрики», поставить производство картин на «поток» ради того, чтобы удовлетворить спрос, который постоянно угрожал опередить предложение. Следует особо отметить, что именно в этот период его главным помощником был ловкий, умеющий быстро работать Ван Дейк.
В 1620 году Ван Дейк покинул Рубенса и Антверпен, отправившись искать счастья в Англию, где ему сделали соблазнительное предложение занять место придворного живописца. Позже он переехал в Италию, чтобы там завершить свое образование. После его отъезда Рубенс, судя по всему, все меньше обращался к своим помощникам для завершения картин. Он теперь обладал такой уверенностью в себе, его рука обрела такую стремительную скорость за годы постоянных тренировок в Италии, что ему было легче самому быстро выразить на полотне свои идеи, чем подлаживаться под размеренный темп и медленную работу гораздо менее искусных ремесленников. Неразбериха по поводу методов работы Рубенса усугублялась еще и разнообразием обычных способов привлечения художниками того времени учеников и помощников. Так называемая «общая» картина, то есть картина, выполненная учениками под наблюдением мастера, конечно, по своему качеству уступала работе, сделанной по наброску мэтра, может, даже менее опытным, но более квалифицированным художником. Но картина получалась совершенно иной, если ее писали в сотрудничестве два знаменитых мастера, как это часто бывало в Антверпене. Рубенс часто сотрудничал таким образом. В результате его партнерства с Брейгелем появилось с дюжину картин, одной из которых стала очаровательная «Адам и Ева в раю». Брейгель нарисовал зелено-голубой ландшафт, оживив его изображениями птиц и зверей. Рубенс - грациозные фигуры Адама и Евы. Кроме тесного сотрудничества с такими художниками, как Снайдерс и Ван Дейк, Рубенс совместно работал с менее знаменитыми живописцами, такими, как Ян Вильденс, Лукас ван Уден и Пауль де Вое, - все они были мастерами, членами гильдии Святого Луки. Их основным вкладом в картины Рубенса были изображения ландшафтов, птиц и зверей. Здесь следует отметить еще один метод организации работы, применявшийся Рубенсом. В конце жизни, когда его здоровье пошатнулось, он получил гигантский заказ от испанского короля - ему предстояло украсить и расписать его охотничий домик. Для этого у него не было времени, так как он трудился над заказом иезуитов. Тогда Рубенс сделал то, что мог себе позволить лишь столь престижный и влиятельный художник. Он создал группу видных мастеров, которые написали несколько необходимых картин по его эскизам. Но такой поступок объяснялся только чрезвычайной ситуацией, нехваткой времени, и он стал необычным инцидентом. Нужно отдать должное Рубенсу - в течение всех его наиболее продуктивных лет большинство созданных им картин можно с полным правом назвать его собственными работами. Через несколько лет после возвращения из Италии в Антверпен Рубенса засыпали заказами - от немецких принцев, генуэзских банкиров, испанских вельмож, баварских аристократов, от итальянских церквей, от французского короля и английского принца Уэльского. Он пользовался большим спросом не только как религиозный художник, но и как портретист, мастер изображения сцен охоты, а также как художник, умеющий создавать картины на классические и исторические сюжеты.
В громадном собрании классических картин, на которых изображены боги, воины и амазонки, нимфы и античные сатиры, иногда вполне возможно определить источник, из которого художник почерпнул ту или иную человеческую фигуру или свою идею. То там, то здесь мы видим обнаженный торс Лаокоона, позу, заимствованную у Микеланджело, массивного Геркулеса, срисованного с классической статуи воина, перенесенного на полотно с римского барельефа, или даже группу, напоминающую нам картину Леонардо да Винчи «Битва при Ангиари», как это ясно видно на великолепной картине Рубенса «Битва амазонок». Но все заимствованные им идеи тут же воплощались через его собственное видение античного мира, - это было его личное видение, видение научное, но пропитанное жизнью, чувственное, иногда даже грубоватое, - это было триумфальное выражение барочного духа. На этих картинах, поднимающих большие исторические или мифологические темы, Рубенс превосходно демонстрировал свой восторг, который вызывало у него человеческое тело, отдавая, вполне естественно, предпочтение мягким женским фигурам. Микеланджело, обнаженной натурой которого он восхищался, приходил в экстаз от строения человеческого тела, его силы, восхищался его мускулами. Но для Рубенса как художника особым вызовом было изображение нежной, подверженной увяданию красоты кожи человека, которая была для него настоящим наваждением.

  Социальная реклама: »