Щедрый дар Божий » Влияние Италии » Золотой фундамент » Король художников » Радость всем - горе одному » В поисках мира » Возрожденная молодость » Неиссякаемая мощь »

Питер Пауль Рубенс, 1638 1 2 3 4 5 6 7 8

Через несколько недель он смог сообщить о своем благополучном прибытии к испанскому королевскому двору со всеми дарами, оказавшимися в полной сохранности, включая «лоснящихся, красивых лошадей». Еще бы! Как же они могут быть некрасивыми, если их мыть вином! Но его ожидала еще одна беда, когда из багажа были извлечены копии картин. «Сегодня... мы обнаружили, что картины... настолько попорчены и им причинен такой вред, что я просто пришел в отчаяние. Вряд ли мне по силам их реставрировать... Холст... почти полностью сгнил (несмотря на то, что все полотна находились в цинковом ящике, дважды завернутые в промасленную материю, а потом помещены в деревянный сундук). Такое их печальное состояние объясняется постоянными дождями, которые шли не прекращаясь двадцать пять дней подряд - совершенно невероятное явление для Испании!» К счастью, картины, высохнув, оказались в гораздо лучшем состоянии, и опасения Рубенса не оправдались. Он лично отреставрировал большую их часть, а вместо тех, которые восстановлению не подлежали, он написал новые.
Представитель герцога Мантуанского при испанском дворе, этот строго соблюдающий все формальности высокомерный человек, лично взялся передать дары королю. Однако он позволил Рубенсу присутствовать при передаче картин герцогу Лерме. Герцог с удовлетворением их осмотрел, принимая копии за оригиналы. Рубенс был слишком тактичным человеком, чтобы попытаться его переубедить. Картины самого Рубенса удостоились особой похвалы. Через некоторое время он получил заказ, от которого у него захватило дух, - ему предстояло написать портрет самого герцога, сидящего на коне. Этой работой двадцатишестилетний Рубенс по-настоящему блеснул. Он решил избрать самую трудную для исполнения позу герцога на коне. Герцог Лерме должен был скакать навстречу зрителю. Прежде всего это было связано со сложностью четкой перспективы, а во-вторых, возникла не менее трудная проблема - композиция. На конном портрете в профиль наездник обычно доминирует над лошадью, но когда лошадь движется навстречу зрителю, то ее поразительный давящий образ способен затмить более мелкую фигуру человека, сидящего в седле. Рубенс все же решил эту проблему в мощной, хорошо сбалансированной композиции, используя, кажется, впервые уходящую вверх «спираль» (постепенное повышение) - прием, который он часто использовал в своих работах. Глаз зрителя постепенно переходит от грациозного изгиба шеи лошади к фигуре всадника в военной форме. Герцог Лерма никогда не славился особым умом, а его когда-то красивое лицо обрюзгло и отяжелело. Но этот человек, который, хотя и отличался своей некомпетентностью, несколько лет стоял во главе крупного государства, сумел приобрести некое подобие достоинства, у него, по крайней мере, на лице появились признаки вдумчивости, если не государственной мудрости. Такое выражение Рубенс и придал лицу Лермы. Этот портрет очень понравился не только самому персонажу, но и всему испанскому двору. Через несколько лет слава о нем преодолела границы, и другие художники пытались использовать ту же композицию и тот же технический прием. Из-за своего большого успеха Рубенс все меньше прислушивался к постоянным просьбам герцога Мантуанского, отказываясь рисовать портреты хорошеньких женщин. В письме в вежливой форме он просил его освободить от поездки во Францию, чтобы рисовать там придворных красоток; но все же, повинуясь своему господину, художник сделал несколько портретов красивых испанских дам за время своего пребывания в Испании.
На обратном пути в Мантую Рубенс остановился в Генуе, городе, который ему предстояло неоднократно посещать в будущем и где он создал несколько портретов самых знатных местных патрициев. Выполняя эти заказы, Рубенс демонстрировал свою разносторонность художника, который запросто, с необычайной легкостью переходил от религиозной живописи к светской, от портретов к мифологическим темам. Что касается последних, то из картин, написанных им в Италии, сохранилось совсем немного, хотя есть одна, кажется, датированная этим периодом, - это исступленная, странная, романтическая «Геро и Леандр». Через год после возвращения из Испании Рубенс добился первого подлинного успеха религиозной картиной, предназначенной для высокого алтаря иезуитской церкви в Генуе. Рубенс на более позднем этапе своей жизни часто работал на иезуитов, так как они привлекали его своей сокрушительной, воинственной верой и подчиняющимся дисциплине религиозным рвением. В картине для их алтаря под названием «Обрезание» Рубенс снова прибег к сочетанию различных идей, унаследованных им от других художников. В композиции заметно порывистое устремление вверх, которое он перенял у Корреджо в его картинах в Пармском соборе. От этого же мастера он заимствовал идею представить младенца таким образом, словно от него самого исходит свет. Богатством красок и густотой мазка он обязан во многом Тициану. Благородная фигура Богоматери создана на основе римской статуи. Но все заимствованные и перенятые идеи Рубенс вносил в рамки собственного видения. Его Богоматерь сочетает в себе реализм чувств с идеализированной формой, на которой настаивала Церковь. Она исполнена классического достоинства, но, испытывая человеческую жалость, отворачивается, чтобы не видеть, как страдает Христос. Ее странный жест уносит взор зрителя вверх, туда, где вокруг крошечного, излучающего свет младенца сгрудились темные человеческие фигуры, туда, откуда источается небесный свет и где теснится сонм ангелов. Это - наивысшее выражение в искусстве эры католического христианства: мир человека и небесный мир, как видимое и невидимое, неразрывно связаны принесенной божественной жертвой. Эта прекрасная картина впервые свидетельствовала, насколько верно вдохновение Рубенса отражало религиозный дух своего века.
Вероятно, весной 1605 года Рубенс получил известие от своего ученого брата Филиппа из Нидерландов. Филипп уже однажды посетил Италию, а теперь не за горами был и второй визит. Он пользовался такой высокой репутацией ученого, что ни у кого не вызывало ни малейшего сомнения, что он непременно унаследует профессорскую кафедру своего знаменитого учителя Юстуса Липсиуса. в Лувенском университете. Но сильное желание вернуться снова в Италию заставило его отказаться от такой возможности, когда, можно сказать, эта должность была у него в руках. Он приехал в Рим с рекомендательным письмом от самого Липсиуса, что помогло ему получить место библиотекаря у кардинала Асканио Колонны. Рубенсу удалось убедить своего щедрого работодателя, что ему необходимо освежить свои знания в Риме, и вот осенью 1605 года братья сняли дом с двумя слугами на Виа делла Кроче возле площади Испании.
Второе пребывание Рубенса в Риме оказалось гораздо продолжительнее первого. Оно длилось с короткими перерывами почти три года, большую часть которых он посвятил изучению живописи и античности. В лице Филиппа Рубенс получил настоящего эксперта по истории античного Рима. В результате он узнал немало. Его интересы простирались от античных гемм до современной архитектуры, от старательного копирования на бумаге классических статуй до моментальных набросков сценок из повседневной жизни, от сложного убранства интерьера римских дворцов до пасторального ландшафта, окружающего Рим, и романтических развалин на Палатинском холме.

  Социальная реклама: »