Петер Пауль Рубенс. Письма. Документы
V. Последнее десятилетие. 1630-1640
Лайонел Уэйк – сэру Ф.Уиндбенку
Антверпен, 13 октября 1635 г. [англ.]
Ваша Милость
В прошлую субботу [28 сентября/8 октября] после полудня сэр Питер Рубенс передал мне ящик с картинами для Его Величества. Я отправил его фургоном в Дюнкерк, куда он в настоящее время, конечно, уже прибыл; оттуда он с первым же кораблем будет отправлен в Лондон. Я распорядился, чтобы Его отослали купцу Уильяму Кокейну, который известит Вашу Милость о прибытии ящика, тогда Вы сможете послать за ним и поднести его Величеству. Я позаботился, чтобы картины упаковали наилучшим образом в присутствии господина Рубенса; можно не сомневаться, что они прибудут в хорошем состоянии. Господин Рубенс хотел послать своего помощника сопровождать ящик, и я дал ему письмо к нашему представителю в Дюнкерке, чтобы тот помог ему сесть на корабль вместе с ящиком, но господин Рубенс известил меня, что этот человек заболел и неясно, сможет ли он ехать. Когда я получу счет расходов из Дюнкерка, я сообщу Вашей Милости, сколько всего денег я истратил. На сем кончаю. Вашей Милости нижайший слуга Лайонел Уэйк.
Жербье – сэру Ф.Уиндбенку
Брюссель, 19 октября 1635 г. [англ.]
Слуга сэра Питера Рубенса (он должен был переплыть море и поместить картины на потолке зала) заболел так сильно, что не мог ехать; выбрали другого, и ему я также выслал английский паспорт.
Константин Хейгенс - Рубенсу
Арнем, ноябрь 1635 г. [франц.]
Мсье.
Не знаю, где задержалось Ваше письмо от 14 октября, но только два дня назад оно было доставлено в этот город и передано мне. Господа делегаты Генеральных Штатов тем временем уже отбыли отсюда, и пока я лишен возможности служить Вам, так как Его Превосходительство недостаточно подробно осведомлен о соображениях, вызвавших затруднения с Вашим паспортом. Но мы скоро возвратимся в Гаагу, где эпидемия, кажется, слабеет, и в недалеком будущем с Божьей помощью это дело разъяснится.
Что касается меня лично, признаюсь, мне досаждают все эти задержки. Я давно уже хочу насладиться Вашей беседой; мы виделись слишком мельком, не знаю, какие демоны до сих пор лишают меня Вашего общества. К тому же, Мсье, я строю в Гааге дом и был бы чрезвычайно рад услышать Ваше мнение относительно моих планов, хотя они уже осуществлены, если не считать двух галерей, которые будут окружать двор в семьдесят футов длиной и примыкать к основному зданию длиной почти в девяносто футов. Думаю, Вы будете довольны, узнав, что я пытаюсь воскресить частицы античной архитектуры, которую нежно люблю. Конечно, в небольших масштабах и лишь в той мере, в какой позволяют климат и мой кошелек. Излишне заверять Вас, что в разгар этого увлечения я был бы счастлив поводить Вас по моему дому - ведь Вы блистаете познаниями в этой преславной науке, как и во всех других, и могли бы давать мне уроки. Sed fata obstant [но судьба препятствует. - Лат.], так что на сей раз мне придется заняться выяснением вопроса, как я уже сказал. В зависимости от того, каков будет результат, я буду готов письменно или устно заверить Вас, Мсье, что являюсь Вашим сердечно преданным и покорнейшим слугой.
Рубенс - Пейреску
Антверпен, 16 марта 1636 г. [итал.]
Славнейший и досточтимейший Синьор.
Всего лишь несколько дней тому назад я получил любезнейшее, но уже давнее письмо Ваше от 23 декабря, равно как и гравюру с древним пейзажем. Мой ответ запаздывает также потому, что я против воли задержался па несколько дней в Брюсселе ради устройства моих личных дел, а не в связи с какими-либо поручениями, как предполагает Ваша Милость (я утверждаю это со всей искренностью и прошу Вас верить мне). Признаюсь, однако, что вначале пытались поручить мне подобное дело, но поскольку мне не хотели предоставить достаточной свободы действий и к тому же возникли затруднения с паспортом, я преднамеренно упустил время и искал всяческих лазеек. Так как, с другой стороны, не было недостатка в людях, лакомых до подобного поручения, мне удалось спасти свое спокойствие, и, слава Богу, я мирно живу дома, где и останусь с желанием и готовностью служить Вашей Милости.
Возненавидев Дворы, я отправил мою работу в Англию с посланным. Теперь она уже поставлена на свое место, и, как пишут мне друзья, Король Английский остался ею совершенно доволен. Однако я до сих пор не получил вознаграждения, что удивило бы меня, будь я новичком в делах мира сего. Но долгий опыт научил меня, как медлительны Государи, когда им приходится платить, и насколько легче им творить зло, чем добро, так что это пока не слишком заботит меня, и я не думаю, чтобы мне собирались не заплатить. Мои друзья при тамошнем Дворе поддерживают во мне надежду и постоянно заверяют, что Король обойдется со мной так, как это достойно и его и меня. Признаюсь, однако, что согласно старой пословице: «Хочешь - иди, не хочешь - пошли», я должен был бы сам поехать в Англию, чтобы довести дело до благополучного завершения. Я рассказываю это только для того, чтобы убедить Вашу Милость в моем стремлении к душевному миру и в упорном желании избегать, насколько возможно, всяких волнений и интриг.
« назад вперед »
|
