Петер Пауль Рубенс. Письма. Документы
V. Последнее десятилетие. 1630-1640
Прелесть ее красоты побеждает души благородство,
Скромность, врожденная ей, ангельская простота.
Предана мужу душой, и смирен Купидон прихотливый:
Втуне коварство, Тезей; втуне, Парис, твой соблазн!
Ныне будь счастлив любовью, цветущего века Апеллес:
Славе творений твоих тесен уже белый свет.
Полно! теперь пред тобою смеется чистая дева,
Пальмы высокой ствола стан у невесты стройней.
Ты же будь счастлива, дева, несметною славою мужа:
Носит по всем городам имя супруга Молва.
Он целый мир оживил пестротою и яркостью красок,
Сила творений его мощи природы равна.
Ныне склонились пред ним Пракситель, великий Паррасий,
Меньше твой дар, Тициан, твой, о Массизий, талант.
Кто перечислит дворцы, кто храмы сочтет и соборм,
Что обессмертила кисть лучшего из мастеров?
Чтут его Тахо и Тибр, Дунай многоводный и Арно,
С гордостью Шельда его зрит на своих берегах,
Сена дивится такой божественной силы искусству,
«Царских деяний» она пред красотой замерла.
Стану ли я вспоминать прилежание к древним наукам,
Знанье истории дней ветхих, как ветхий Адам?
Слава искусства ничто в сравнены! со сладко мужа,
Что Королю подает мудрый и кроткий совет.
Темза дивилась недавно решеньям разумным посланца:
Именем Князя он рек, зелень оливы вручил.
Ныне, когда пронеслись над ним дважды пять пятилетий,
Пусть он вернется опять к юным цветущим годам.
Вновь станет юношей он в твоих, о дева, объятьях
И от твоей красоты силу и крепость возьмет.
Геба, подобно тебе, опекала так нежно Геракла,
Что никогда не узнал тяжкую старость супруг.
Рубенс – Яну Ван ден Вауверу
Антверпен, 13 января 1631 г. [итал.]
Славнейший Синьор,
Я получил из рук Вашего сына Ваше любезнейшее письмо от 28-го числа прошлого месяца. В нем заметна Ваша искренняя привязанность ко мне: со всей сердечностью истинного друга Вы поздравляете меня по поводу моей женитьбы, а также по поводу счастливо заключенного мира с Англией, для достижения коего я потратил немало усилий и - могу сказать, не хвалясь, cujus pars magna fui [в котором я сыграл большую роль. - Лат.]. Тысячекратно благодарю Вас за оба поздравления и обязуюсь всегда быть к Вашим услугам, так же как и моя жена и сыновья.
Благодарение Богу, я вполне счастлив в браке и разделяю всеобщую радость по поводу мира с Англией, однако у меня есть основания сожалеть, что я имел несчастье вмешаться в это дело. Я не могу добиться возмещения всего того, что я истратил на службе Его Величества во время путешествий в Испанию и Англию. Вы, вероятно, помните, что в прошлом году я с великим трудом добился распоряжения, чтобы из казны Люксембурга мне была уплачена сумма в 7500 флоринов. Пять месяцев назад эта сумма (или ее большая часть) была передана Каверсоиу для уплаты мне. Я рассчитывал получить ее, но тем временем, по словам Государственного Казначея, распоряжение было отменено, и вместо выплаты мне он должен передать ее Советникам. Мне это представляется таким невыносимым оскорблением, что я почти готов отречься от этого правительства. Что еще могу я сделать, если я уже передал Ее Светлости два приказа, собственноручно подписанных нашим Королем, маркизу д'Айтона и остальным вельможам письма Графа-Герцога? Я пишу Вам эти жалобы не в надежде на Вашу помощь, мне бы не хотелось Вас беспокоить, sed pars solatii est deponere justas has querelas in sinum amici [но утешительно доверить свои справедливые обиды сердцу друга. - Лат.].
Господин Асуман говорил со мной о торговле английской шерстью, я видел также письмо дона Карлоса о том, чтобы эта торговля шла через Антверпен. Я высказал ему мое мнение, что лучше и проще всего обсудить дело с Государственным Казначеем Уэстоном: оно его прямо касается, а он сумеет добиться от своего Короля всего, чего захочет. Зная, что господин Жербье близок с этим вельможей, я написал ему, чтобы узнать, не согласится ли он заняться этим делом. Но я не могу гарантировать, что он будет за это вознагражден, и не хочу обременять друга, не суля ему ничего сладкого. Посмотрим, что сделает дон Карлос Колома; я не сомневаюсь в его добрых намерениях, лишь бы у него достало рвения. Двор вызывает у меня такое отвращение, что я в течение некоторого времени не поеду в Брюссель. Поверьте, я прекратил и частично передал другим мою обширную переписку, послужившую источником, из которого проистекли великие последствия, как известно Ее Высочеству. Дурное обращение со мной лично мне досаждает, общественное же зло пугает меня. Похоже, что Испания готова отдать нашу страну любому захватчику, оставив ее без денег и без какого-либо порядка. Иногда мне начинает казаться, что мне следовало бы переехать с семьей в Париж на службу к Королеве-Матери, хотя, как говорят, Кардинал Ришелье понемногу подавляет ее влияние. Это не имело бы ко мне отношения, поскольку мои намерения сводятся к одному: написать картины для ее галереи, порученные мне и настоятельно необходимые. Быть может, тем временем буря минует, но я пока еще не принял решения и буду молить Бога, чтобы он помог мне избрать наилучший путь. На этом я кончаю, от всей души препоручая себя Вашему благорасположению и умоляя Небо ниспослать Вам, госпоже Вашей супруге и всему семейству счастье в Новом году в соответствии со всеми Вашими желаниями, publice, privatim, domi et foris, ct omnia bona fortuna corporis et animi [в делах общественных и личных, дома и вне его, и всяческого благополучия, телесного и духовного. - Лат.].
« назад вперед »
|
