Петер Пауль Рубенс. Письма. Документы
III. «Галерея Марии Медичи».
Переписка с Пейреском, Валаве и Дюпюи. 1622-1626
У меня все еще слюнки текут при мысли о коллекции господина Джоли, и я желаю удовольствия господину Фонтенэ, нашедшему в себе мужество купить ее. Я был бы рад получить при случае рисунок зеркала, если экземпляр его есть в Риме у господина Алеаидро; я думаю, рисунок систра будет легче найти. Господин Коберген уехал по делам в Берг-Сент-Виннок во Фландрии и не скоро вернется. История Поля Парана 6 кажется мне бесподобной по нелепости. Нос enim est insanire potius quam delirare [это ведь скорее безумие, чем сумасбродство. - Лат.]. Пусть идет себе с миром со своим барахлом и Шадюк тоже, следовало бы запрячь их в одну повозку, как пару волов. Я жалею только о всех беспокойствах, которые этот мерзавец доставил Вашей Милости и которые Вы перенесли из любви ко мне.
Я охотно послал бы Вам сегодня же древние неизданные латинские эпиграммы, но господин Гевартс находится в отсутствии. Он отправился в Брюссель проститься с кардиналом де ла Куэва, своим покровителем, которого вызвала в Рим испанская партия, чтобы иметь лишний голос. Из этого можно заключить, что конклав затянется, потому что Его Высокопреосвященство отправляется не сразу и тем не менее рассчитывает прибыть вовремя ввиду того, что большинство еще не образовано голосованием. Маркиз Спинола выезжает сегодня или завтра в Мастрихт, где создается плацдарм, что не мешает Маркизу продолжать тайные переговоры о перемирии.
Недостаток времени не позволяет мне больше беседовать с Вашей Милостью, и я от всего сердца целую руки Вам и Вашему брату, господину де Валаве, моля Бога даровать Вашей Милости благополучное путешествие.
Вашей Милости преданнейший слуга
Пъетро Паоло Рубенс,
Указ Инфанты Изабеллы
Брюссель, 30 сентября 1623 г. [испан.]
Да будет известно дону Гаспару Руису де Переда, рыцарю ордена Сант-Яго, члену военного совета Короля, моего господина, в этих землях и генеральному комиссару его армии, а также Луису де Касусо Маеда, казначею оной армии, что, учитывая достоинства Педро Пауло Рубенса и услуги, оказанные им Его Величеству, чтобы он мог впредь их оказывать с большим удобством, мы сочли за благо назначить ему жалованье по десять эскудо в месяц из казны цитадели Антверпена, без обязанности являться на смотр, о чем вам и сообщаем. [...]
И сабель.
Рубенс – канцлеру Брабанта Переру Пеку
Антверпен, 30 сентября 1623 г. [итал.]
Славнейший и досточтимейший Синьор.
Я нашел нашего Католика в большой горести из-за смертельной, как говорят врачи, болезни его отца; самого его тоже почти непрерывно слегка лихорадит, так что то или другое или оба этих обстоятельства занимают его более, чем следовало бы. [...] Когда же я сообщил ему ответ, его лихорадка удвоилась, хотя я предварительно подготовил его долгими речами и хотя он выразил восхищение величайшим умением, осторожностью и изяществом этого письма, ибо невозможно более искусно варьировать одно и тоже на разные лады. Наконец, Католик достал свои инструкции и показал мне в них фразу, которая мне не понравилась, а именно: он не должен принимать от нас и передавать ответа двусмысленного или подобного тому, который уже был послан, но только простое согласие на перемирие или ничего. Я со смехом ответил, что такими ужасами пугают детей и что сам он не настолько глуп, чтобы им верить; эти тайные переговоры не вредят ни одной из сторон, поскольку каждый тем временем делает что может. Он в ответ сказал то, что я уже говорил Вашей Милости: что мы используем письма Принца во вред ему, посылаем их во Францию и вызываем недоверие к нему Короля и подозрения Штатов. Я сказал, что, если бы Принц соблаговолил яснее изложить это Ее Высочеству, она недвусмысленно высказала бы свое возмущение и он убедился бы в ее невиновности; в противном случае все это уловки и придирки, чтобы прервать переговоры. Однако он стоял на своем и уверял, что это правда и что Принц мог бы показать (и уже показывал кому-то) копии собственных писем, присланные ему французским двором. Под конец он согласился переписать своей рукой наш ответ, чтобы передать его Принцу при первом удобном случае; он это тут же и исполнил бы, если бы не мой совет повременить, пока пройдет приступ и он совершенно избавится от лихорадки. Таким образом, я унес с собой наш ответ, пообещав вернуться его проведать и высказав пожелание, чтобы он снял копию в моем присутствии, когда это будет удобно ему и мне. На этом он успокоился, а мы выиграем немного времени. Прошу Вашу Милость сохранить свое ко мне благорасположение и целую Ваши руки.
Вашей Милости преданный слуга [росчерк Рубенса]
« назад вперед »
|
