Распятый Христос, 1610-1611

Последний автопортрет, 1639 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36

Vivis, vita tuo picta colore rubet.
Жив ты! В красках твоих жизнь пламенеет сама.
Дж. П.Беллори.

Джамбаттиста Мариино. Галерея Кавалера Марно

Венеция [около 1613 г., итал.]
О дочери морей,
Безжалостные в жалости своей,
Куда от здешних мест
Несете хладный труп
Того, кто чистый огнь своей любви
Истратил, ринувшись в валы седые
Необозримой, варварской стихии?
Увы, покинуть Сеет
Он принужден, на небеса взойти,
С невестою расстаться раньше срока, -
Нет, даже смерть - и та не так жестока.
[Пер. с итальянского Е.В.Витковского]

Константин Хейгенс. Автобиография

[1629-1631 гг., лат.]
[...] Апеллеса нашего времени Петра Павла Рубения я считаю одним из чудес света, живописцем, искушенным во всех науках [...] человеком, который был рожден не только для работы за мольбертом, но и для более широкой заслуженной славы, что доказали испанские Эрцгерцоги, используя его для государственной службы; они приказали ему употребить свой божественный дар для всеобщей пользы после того, как вдоволь насладились его плодами. Правда, он не избежал зависти итальянцев, а также при случае и британцев, которые скупают картины из чужих стран и воображают, будто благодаря этому могут со знанием дела судить о самом Рубении. Но как часто он, подобно солнцу, рассеивал сии туманы своим сиянием! Я всегда был убежден, что и за пределами Нидерландов нет никого и не скоро появится кто-либо, кого по заслугам можно было бы сравнивать с ним, будь то по богатству изобретательной фантазии или по смелости и очарованию форм, или по совершенству его искусства во всех разнообразных жанрах живописи. Недавно, изгнанный в деревню царившей в городе чумой, он все с такой же плодовитостью и искусством принялся писать небольшие пейзажи. Сколь объемистый том потребовался бы, чтобы только перечислить все, что создано его кистью! Поистине никто не смог бы этого сделать, кроме самого Рубения, и мне часто хотелось, чтобы он подарил миру обзор своих картин, который послужил бы наилучшим портретом его самого. Я бы неустанно просил его об этом, будь я с ним в дружеских отношениях (до сих пор тому препятствовали несчастия нашего времени)3. Из многих его картин я, кажется, постоянно имею перед глазами одну - ту, которую когда-то показал мне мой друг Сойе в своем великолепном собрании в Амстердаме. Она изображает отрубленную голову Медузы, окутанную змеями, которые рождаются из волос. Голова эта имеет облик прекрасной женщины, которая еще привлекает, ибо смерть только что наступила, и внушает отвращение, ибо ее покрывают змеи. Картина сочинена с таким невыразимым разумением, что зритель неожиданно трепещет от ужаса (обычно картина закрыта занавесом) и все же наслаждается ужасным изображением, столь оно кажется живым и прекрасным. Но мне приятнее видеть нечто подобное.в доме моих друзей, нежели в моем собственном.

Каспар Геварций
Объяснение заглавного, или титульного листа к сочинениям Губерта Гольция

[1631 г., лат.]
Заглавный лист, сочиненный и нарисованный Петром Павлом Рубенсом, Рыцарем, Апеллесом нашего времени, изображает Возрождающуюся Древность. В левой верхней части листа крылатое Время с косою в руках и рядом стоящая Смерть повергают в глубокую бездну веков изображения монархий прошлого: Римской, Македонской, Персидской и Мидийской. Римская монархия изображена в виде поверженной богини в шлеме, которая держит в левой руке знак Победы, а в правой - жезл властителя. На древних монетах Рим бывает показан таким образом. Македонскую, или Греческую, монархию обозначает фигура Александра в шлеме и панцире, держащего в правой руке перуны; Плиний в главе X книги XXXV сообщает, что именно так написал его некогда Апеллес. Персидское царство - это Дарий в диадеме, на спину его опирается сидящий Александр, победитель этого царя. К царству Мидийскому относится изображение монарха в тюрбане, с луком и опрокинутым колчаном, в широких ниспадающих одеждах, какие носили мидяне, он готов исчезнуть в темной и мрачной бездне времен. Направо от пропасти стоит Меркурий в своей шляпе, держа кирку, при помощи коей он извлек из земли лежащие рядом мраморные бюсты греческих и римских полководцев. Другой рукой Меркурий извлекает из бездны почти целую статую императора в лавровом венке и плаще полководца. Несколько выше Геракл в львиной шкуре протягивает полуодетому рабу большую вазу, полную монет. Богиня ремесла Паллада в шлеме и с факелом дает толкования и пояснения извлеченных из земли монет древних царей и императоров. Посередине листа показана сама Древность в покрывале и лавровом венке, окруженная цепью из различных монет. К ее груди прислонена открытая книга, означающая Историю и Истолкование монет. На голове Древности сидит Феникс, символ Возрождения и Вечности.

  Социальная реклама: »