Распятый Христос, 1610-1611

Последний автопортрет, 1639 1 2 3 5 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36

Признаюсь вам, Рубенс не всегда держал в руках циркуль. При ужасающем количестве его произведений обилие мыслей и быстрота его гения не позволяли ему постоянно думать о правильности рисунка, и все же многие его работы могут удовлетворить тех, кто располагает наибольшими познаниями в этой области. Он прекрасно владел анатомией, которая служит здесь основой. В благородной манере, с большим вкусом и поразительной легкостью рисовал он фигуры различных пропорций и животных всевозможных видов. Пусть в его рисунках не чувствуется дух античности, зато в них есть другие тонкости и достоинства. Поистине невозможно отыскать более прекрасные и элегантные пропорции, нежели у античных статуй, однако надо уметь отбросить известную грубость и сухость, присущую как их телесным частям, так и драпировкам. Древние скульпторы не без причины работали таким образом. Они знали, что никогда не смогут полностью обмануть зрение, что обнаженные части их скульптур никто не сочтет настоящим телом, а их драпировки - настоящими тканями. Потому-то они и старались поразить взор величием поз, большой правильностью, изяществом и простотой членов тела, избегая деталей, которые без поддержки красок могут только нарушить красоту тех или иных частей статуи. Все это прекрасно, невозможно извлечь из мрамора что-либо более достойное восхищения. Но живописцы располагают средствами для более совершенного подражания природе и не должны в этом следовать древним и ограничиваться их творениями; самое большее, их можно использовать, выбирая прекрасное в природе, ведь в нем-то и состоит красота античных статуй. Рубенс черпал из того же источника, он полагал, что красоты природы следует искать в самой природе. Он выбирал их такими, какие могла дать ему природа его страны, и добавлял порожденные его разумом величие и благородство, причем всегда таким образом, чтобы это соответствовало сюжету. Написанные им вакханки и сатиры так же прекрасно выбраны в своем роде, как и три дочери Кекропса на картине «Эрехфей, превращенный в змея», - в своем. Он изучал законы рисунка с величайшим тщанием, я видел его глубокие исследования в этой области. Подлинные знатоки будут скорее восхищаться его познаниями, нежели критиковать ошибки, прокравшиеся по недосмотру. При виде проведенных им уверенных и решительных линий кажется, что умение рисовать было ему из чистой милости даровано природой, а не добыто с помощью линейки и циркуля. Он работал с такой легкостью, что мог делать все, что хотел; если он не слишком придерживался античности, то, конечно, не от неумения, а потому что он не находил там достаточно той природной естественности, совершенным подражателем которой ему хотелось быть. Он был глубоко убежден - и это правда, - что в разнообразии заключена одна из величайших красот природы, и не рассчитывал получить полное удовлетворение в пристрастии к статуям и барельефам. Человеческий разум имеет границы, и, создав известное число фигур и голов в античной или иной манере, художник не может более продолжать в том же духе, не впадая в унылое повторение. Рубенс тем более стремился избежать подобного повторения, что ему приходилось предпринимать великие работы; он сознавал, что природа - отнюдь не чрезмерное поприще для его обширного гения. Поэтому в его произведениях, к какой бы серии картин они ни относились, не встретишь не то что двух похожих фигур, но и двух одинаковых поворотов головы, или двух рук, или еще чего-нибудь подобного.

Приняв природу в качестве объекта изучения и размышлений, он с величайшей точностью и тонкостью судил о подлинном характере вещей, отличающем их друг от друга, благодаря чему мы видим их такими, как они есть. Опираясь на глубокие познания, он при помощи смелого, но мудрого и искусного преувеличения этого характера сделал живопись более живой и, если можно так сказать, более естественной, нежели сама природа. При виде такого успеха он не слишком старался заполнить свой ум контурами антиков; если подражать им чересчур настойчиво, то присущий им характер камня неизменно передается произведениям их слишком горячих поклонников, тогда как фигурам Рубенса присуща истинная телесность, притом их тело меняется в зависимости от возраста, пола и звания. Это различие видно тогда, когда сюжет его требует, например, оно весьма искусно проведено в «Св. Георгии». Святой и девица обладают пропорциями, достойными их звания и присущими лицам королевской крови, в качестве каковых они и изображены. Эти две фигуры отличаются величием движений, грацией и благородством, внушающими почтение. Все это особенно заметно потому, что рядом с необычайно изящной девушкой Рубенс изобразил трех женщин, далеко не так прекрасно сложенных. Все остальные фигуры на картине тоже обладают различными пропорциями, в соответствии с различным званием и возрастом, что подчеркнуто их противопоставлением. Крестьяне, стоящие на возвышении над пещерой дракона, по-своему столь же соразмерны, как и солдаты, молодые женщины, старухи и дети. Все в картине отличается мастерством исполнения, верным и смелым рисунком. В пейзаже с видом Кадиса, характер которого подсказал художнику украсить его героическим сюжетом, изобразив появление Улисса на острове Керкире, фигуры отличаются благородством. В пейзаже Фландрии, где сюжеты взяты из сельской жизни, фигуры замечательны по своим пропорциям, соответствующим крестьянскому сословию.
- Что бы вы ни говорили, - прервал Калист, - в картинах Рубенса всегда заметно нечто фламандское.
- Независимо от идеальных понятий нашего разума, - вновь заговорил Филарх, - воображение рисует нам предметы, которые мы часто видим и любим: Тициан, Паоло Веронезе и Тинторетто использовали лишь то, что свойственно Венеции, и придавали всему венецианский вид. Пуссен смотрел только на антики, и его работы напоминают камень. Рафаэль пользовался и антиками и природой и поистине сотворил чудеса; говоря по чести, если для совершенства его творений чего-либо недостает, так это еще большего изучения природы. Смерть настигла его тогда, когда он стремился избавиться от чрезмерной близости к мрамору, как он сам говорит в письме к Аретино.

  Социальная реклама: »