Распятый Христос, 1610-1611

Последний автопортрет, 1639 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36

Поскольку древние посвящали Доблести Императоров и Полководцев в честь их блестящих деяний не только Арки и Постройки и Портики, но и Храмы и Алтари, то Гораций ъ этих строках и называет тех, кто должен воспевать хвалу мужам-Триумфаторам, - Служителями, Стражами храмов. [...] С какой тщательностью и воодушевлением и великолепием справляли древние Триумфы Императоров и Вождей, можно судить по описанию скорой победы в войне с Даками, одержанной Цезарем Домицианом Августом, которую отпраздновали Триумфом и торжественными Играми, данными в честь Императора консуляром и прославленным поэтом Луцием Аррунцием Стеллой, в эпиграмме Марциала VIII, 78:

Игры, какими не грех и Флегрейскую славить Победу,
И Торжество бы, Лиэй, в Индии справить твое,
Гиперборейский Триумф украсили, но устроитель,
Стелла (о, Скромность!), считать Склонен ничтожными их.
Мало пучины ему засоренного золотом Гебма
С Тагом, что шумно течет по Гесперийской стране.

[...] Многочисленные изречения, собранные из древних поэтов, мы приспособили для нашего дела, и они встречали Принца во время его шествия. Большую же часть надписей мы выразили в стихах собственного сочинения, ибо, как прекрасно сказал у Сенеки Клеанф: «Как дыхание наше производит громкий звук, когда труба, проведя его через длинный и узкий канал, наконец издает его в раструбе, так и чувства наши делает яснее необходимая сжатость стихотворной речи». С этим согласен и Пиндар в Немейской Оде IV:

Слово живет дольше, чем дело,
Если милостию Харит
Язык низводит его из грудных глубин.

Теперь скажу и о том, что в Описании Шествия, в Толковании Картин и Изображений мы следовали пестрому, разнообразному и смешанному роду сочинительства. Это необходимо при объяснении предметов столь различного содержания. Нужно было заново пересмотреть бесчисленное множество Исторических Сочинений как древних, так и новых и перерыть Анналы почти всех Народов (тех, что под властью Австрии), вновь углубиться в Риторические и Филологические заросли и отделить правду от вымыслов Поэтических, Мифологических и Легендарных. Не обошлось и без посещения иной раз Ликея Философов: понадобилось отпереть почти все тайники Древности. И вот, подобно тому как вышивальщики и мастера-пестротканщики, вплетая в ткань шелковые и золотые нити, украшали одежды и покрывала, так я сам весьма уместными, как мне кажется, изречениями и свидетельствами наиболее уважаемых писателей украсил и придал блеску Описаниям Арок и Построек. Надо было сказать и о величии Дома: если бы для его достойного прославления и воспевания собрались все когда-либо блиставшие Таланты и каждый внес свою лепту, все равно это было бы бесконечно ниже достоинства его Величия и его заслуг. Духу настолько же недостает слов, насколько мертвым вещам недостает духа. Вот поэтому мы повсюду поместили Монеты древних Императоров и попытались их Символами и Надписями, примененными в нужном месте, прославить в соответствии с обстоятельствами Государей Августейшего Австрийского Дома и их деяния. И, конечно, с полным правом поместили мы представителей этого Дома вместе с античными Героями, ибо небывалая и несравненная Доблесть этой Фамилии превосходит все, бывшее в Прошедшие и Нынешние времена, а века Грядушие примут ее за образец.
Сколько учености и изысканного вкуса поистине кроется в древних Монетах, хорошо понял муж, прославленный родом и образованностью, Антоний Августин из Цезареи Августинской, Архиепископ Тарраконский, Звезда Испании; он наставлял в этом в своих прекрасных «Диалогах о Древностях Римских и Испанских», которые были изданы в Риме на Испанском и Итальянском наречии и снабжены Рисунками Монет. А потом это сочинение перевел на Латынь благороднейший и ученейший муж Антверпенец Андрей Схотт, Отец Иезуит, бывший в течение всей своей жизни любезнейшим из наших родичей. В этих «Диалогах» и представлена большая часть Монет, которые мы использовали. Кроме того, среди наших Монет есть те, что собраны в Бельгии отовсюду попечением и на средства Сиятельнейшего Герцога Карла Крои (откуда и название коллект ции - Кроиака), а стараниями Антверпенца Иакова Биэя выгравированы на меди. Ныне сочинение наше жаждет увидеть свет, усовершенствованное благодаря дополнениям друга нашего, Консу-ляра Николая Рококсия, и свабленное Комментарием благодаря усердию Альберта Рубения, просвещеннейшего сына Петра Павла Рубения, Члена Тайного Совета Католического Короля. [...] Впрочем, мне хорошо известно, что этот труд многие уже давно нетерпеливо ожидают. Но ведь немало препятствий и немалые стояли на пути наших усилий. Чтобы уж не говорить о прочем, пусть благосклонный Читатель наедине с собой поразмыслит о тех временах, когда писалось это сочинение: в самом деле, мы написали его во время иноземного нашествия и (что особенно чуждо Музам) среди звуков трубы и грома тимпанов,

Черная туча когда смятенное небо закрыла,
Войско железной стопою приносит тысячи бедствий,
Слуги Законов шумят, будят площади, трубы тревожат.

  Социальная реклама: »